Неточные совпадения
Старичок-священник,
в камилавке, с блестящими серебром седыми прядями волос, разобранными на две
стороны за ушами, выпростав маленькие старческие руки из-под тяжелой серебряной с золотым крестом на спине ризы, перебирал что-то у аналоя.
Красивый рослый протодьякон
в серебряном стихаре, со стоящими по
сторонам расчесанными завитыми кудрями, бойко выступил вперед и, привычным жестом приподняв на двух пальцах орарь, остановился против
священника.
Он не участвовал
в ночных оргиях с товарищами, которые, несмотря на строжайший присмотр, завели на
стороне любовницу — одну на восемь человек, — ни также
в других шалостях, доходивших до кощунства и насмешек над самою религиею из-за того только, что директор требовал частого хожденья
в церковь и попался плохой
священник.
По эту
сторону насыпи пейзаж был более приличен и не так густо засорен людями: речка извивалась по холмистому дерновому полю, поле украшено небольшими группами берез, кое-где возвышаются бронзовые стволы сосен, под густой зеленью их крон — белые палатки, желтые бараки, штабеля каких-то ящиков, покрытые брезентами, всюду красные кресты, мелькают белые фигуры сестер милосердия, под окнами дощатого домика сидит
священник в лиловой рясе — весьма приятное пятно.
Потом, после допроса
сторон, как они хотят спрашивать: под присягой или нет, опять, с трудом передвигая ноги, пришел тот же старый
священник и опять так же, поправляя золотой крест на шелковой груди, с таким же спокойствием и уверенностью
в том, что он делает вполне полезное и важное дело, привел к присяге свидетелей и эксперта.
Я рассказал ему дело, он мне налил чашку чая и настоятельно требовал, чтоб я прибавил рому; потом он вынул огромные серебряные очки, прочитал свидетельство, повернул его, посмотрел с той
стороны, где ничего не было написано, сложил и, отдавая
священнику, сказал: «
В наисовершеннейшем порядке».
Одна старушка, каторжная, бывшая некоторое время моею прислугой, восторгалась моими чемоданами, книгами, одеялом, и потому только, что всё это не сахалинское, а из нашей
стороны; когда ко мне приходили
в гости
священники, она не шла под благословение и смотрела на них с усмешкой, потому что на Сахалине не могут быть настоящие
священники.
Этот взгляд был присущ и младшим представителям церкви; сахалинские
священники всегда держались
в стороне от наказания и относились к ссыльным не как к преступникам, а как к людям, и
в этом отношении проявляли больше такта и понимания своего долга, чем врачи или агрономы, которые часто вмешивались не
в свое дело.
Вскоре раздалось довольно нестройное пение
священников. Павла точно ножом кольнуло
в сердце. Он взглянул на Мари; она стояла с полными слез глазами, но ему и это показалось притворством с ее
стороны.
В деле аки бы ваших сношений через становую приставшу с раскольниками есть одно только голословное письмо
священника; я и говорю, что прежде, чем предавать человека суду, надо обследовать все это законным порядком; они не согласились,
в то же присутствие постановили, что они приведут
в исполнение прежнее свое постановление, а я, с своей
стороны, донесу министру своему.
Я спросил дежурного чиновника: «Кто это такой?» Он говорит: «Это единоверческий
священник!» Губернатор, как вышел, так сейчас же подошел к нему, и он при мне же стал ему жаловаться именно на вас, что вы там послабляли, что ли, раскольникам… и какая-то становая собирала какие-то деньги для вас, — так что губернатор, видя, что тот что-то такое серьезное хочет ему донести, отвел его
в сторону от меня и стал с ним потихоньку разговаривать.
— Взять их! — вдруг крикнул
священник, останавливаясь посреди церкви. Риза исчезла с него, на лице появились седые, строгие усы. Все бросились бежать, и дьякон побежал, швырнув кадило
в сторону, схватившись руками за голову, точно хохол. Мать уронила ребенка на пол, под ноги людей, они обегали его
стороной, боязливо оглядываясь на голое тельце, а она встала на колени и кричала им...
Погост стоял уединенно,
в стороне от всякого селения; неподалеку от церкви ютились почерневшие избы
священника и причетников, а кругом во все
стороны стлалась сиротливая снежная равнина, на поверхности которой по местам торчал какой-то хворост.
Крепкий мартовский ветер носился над кладбищем, беспрестанно захлестывая ризу на
священнике и относя
в сторону пение причетников.
И дрожащего юношу уводят. И кому, и сторожам, и Василию Никитину, которого вводят, и всем, которые со
стороны видели эту сцену, прийдет
в голову, что те неясные короткие слова юноши, тотчас же замятые начальством, содержат
в себе истину, а те громкие, торжественно произносимые речи самоуверенных, спокойных чиновников и
священника суть ложь, обман.
Священник окропил домну со всех
сторон святою водой и, боязливо торопясь, спотыкающейся, старческой походкой отошел
в сторону.
Священник, уже облаченный
в зеленую, затканную золотыми крестами ризу, стоял
в стороне, впереди пятнадцати рабочих, вызвавшихся быть певчими.
Священник (
в волнении). Как сказать: ну, историческая
сторона разработана достаточно, но убедительности, достоверности, что ли, полной нет, потому что материалов, что ли, слишком недостаточно. Ни божественность, ни небожественность, что ли, Христа нельзя доказать исторически; есть одно доказательство непререкаемое…
В церкви поднялось заметное движение.
Священник несколько раз оборачивался на публику, но тем не менее продолжал службу. Начинался уже некоторый скандал. Полояров стоял
в стороне и с миной, которая красноречиво выражала все его великое, душевное негодование на полицейское самоуправство, молча и не двигаясь с места, наблюдал всю эту сцену — только рука его энергичнее сжимала суковатую палицу.
Майор посмотрел на
священника, и видя, что тот говорит с ним совершенно серьезно, провел себя руками по груди и громко плюнул
в сторону.
Но он не скоро дождался ответа, и то, как слушатели отозвались на его вопрос, не могло показаться ему удовлетворительным. Майор Форов, первый из выслушавших эту повесть Гордановского обращения, встал с места и, презрительно плюнув, отошел к окну. Бодростин повторил ему свой вопрос, но получил
в ответ одно коротенькое: «наплевать». Потом, сожалительно закачав головой, поднялся и молча направился
в сторону Евангел. Бодростин и его спросил, но
священник лишь развел руками и сказал...
На паперти показались
священники в золотых ризах; пение вдруг стало громче. Народ заволновался и закрестился, над головами заколыхались хоругви. Облезлая собачонка, отчаянно визжа, промчалась на трех ногах среди толпы; всякий, мимо которого она бежала, считал долгом пихнуть ее сапогом; собачонка катилась
в сторону, поднималась и с визгом мчалась дальше. Ход потянулся к кремлевским воротам.
Во всю длину стола, по обеим
сторонам его, сидели члены суда, асессоры [Асессор — заседатель, судебное должностное лицо (лат.).], из высших офицеров разных полков; у нижнего конца стола
священник в епитрахили, с крестом
в одной руке, а другую — положив на Евангелие.
Он пошел по селу по тому направлению, где около церкви,
в стороне от крестьянских изб, кстати сказать, по их внешнему виду, указывавших на довольство их обитателей, виднелся небольшой домик сельского
священника, любимого и уважаемого не только крестьянами села Отрадного, но и крестьянами соседних сел, отца Иосифа.
Ополченцы и те, которые были
в деревне, и те, котóрые работали на батарее, побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли
в ризах
священники, один старичок
в клобуке с причтом и певчими. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом
в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех
сторон шли, бежали и кланялись
в землю с обнаженными головами толпы военных.
Нижегородские
священники или были неопытны
в этой практике, или же держали
сторону общества, и совсем не захотели принимать Баранщикова на исповедь, потому что он был обрезан и жил с женою
в магометанском законе.
Таким образом Баранщиков, воссоединенный уже с православием благодатию
священников греческих, теперь был закреплен
в этом русскою благодатию и получил
в этом доказательство, удостоверявшее, что
в столице самые высшие особы светского и духовного чина приняли его
сторону и отнеслись к нему совсем не так, как нижегородская серость.
Только всей и причины было со
стороны отца Платона, а Гапочка была впечатлительна, особенно
в новом, чутком состоянии своего организма, и стала горько плакать; но, как скрытная малороссиянка, она ни за что не хотела сказать, о чем плачет. Степан Иванович сам о всем доведался: люди видели, как
священник говорил с Гапкою, и донесли пану, а тот сейчас потребовал своего духовного отца к себе на исповедь и говорит ему...